Уже на этой неделе правительство регистрирует в парламенте проект госбюджета на 2026 год. Первая версия главной сметы страны может быть существенно отличаться от финальной, которую депутатам предстоит принять в ноябре. Причина – в международной помощи от партнеров, которая в полном до сих пор не согласована.
На следующий год в бюджете Украины останется 15 млрд долларов переходных запасов с текущего года. Учитывая потребность международной помощи на 2026 год, дополнительно надо будет найти еще минимум 10 млрд долларов. Если этого сделать не получится, то могут возникнуть курсовые проблемы.
Глава комитета по вопросам финансов, налоговой и таможенной политики Рады Даниил Гетманцев считает, что паниковать раньше времени не стоит, но все же советует правительству более реалистично подходить к вопросу расходов казны – особенно в вопросе раздачи денег по “сомнительным” бюджетным программам.
В интервью Гетманцев неоднократно обращает внимание на объемы теневой экономики, которые остаются довольно высокими. И если этот уровень не снизится, то потери только от налогов в следующем году могут достичь 1 трлн гривен. Если же власти удадутся шаги по детенизации, то, по мнению главы комитета, есть шансы найти ресурс, в том числе и на пересмотр прожиточного минимума.
– До конца года осталось чуть больше квартала. Удастся ли покрыть все запланированные бюджетные расходы?
– За 7 месяцев доходная часть общего фонда государственного бюджета выполнена на 105% от плана. По налоговым поступлениям - на 104%. Частично мы здесь видим повышение налогов на прибыль банков.
Росту доходов способствовала и детенизация. Кроме этого, мы должны в этом году года получить 54 млрд долларов помощи от партнеров. Это больше, чем нам надо в этом году и это образует переходный остаток на следующий год. Поэтому этот год мы проходим очень уверенно и у нас нет никаких оснований волноваться.
- Сколько останется переходного ресурса на следующий год?
- Примерно 39 миллиардов долларов внешней помощи будет на этот год, остальные из 54 млрд останутся на следующий.
- На следующий год надо будет больше денег?
- По следующему году разные прогнозы. Нацбанк дал прогноз с потребностью во внешнем финансировании в 35 млрд долларов. На 2027 год - 30 млрд долларов. Кабмин оценивает потребность на 2026 год в 45 млрд. Из них, по оценкам Минфина, с учетом переходящих остатков будет закрыто 35 млрд. Другими словами, пока 10 млрд долларов не хватает на следующий год.
- Эти суммы рассчитаны по какому сценарию? Наилучшему или наихудшему?
- Нацбанк считает 35 млрд долларов при условии базового сценария, предусматривающего более медленное возвращение экономики к нормальным условиям функционирования и сохранение высоких безопасностных рисков. Из таких же предположений исходит и Кабмин. И по его оценкам, на следующий год у нас 10 млрд долларов - дыра.
Это очень большие деньги, очень большая и основная проблема бюджета следующего года. То есть эта разница и база, на которой они будут верстать бюджет. Мы видим, что до этого они верстали бюджет, подгоняя задачу под ответ, исходя из оптимистического сценария. Объем прогнозных доходов сводили с объемом прогнозных расходов с учетом того, что летом расходы на Минобороны будут увеличены на 400 млрд гривен.
- А какой курс гривны будет? По данным ЕБА, бизнес ожидает курс в 46 гривен за доллар.
- Могут быть разные оценки бизнеса. Но в бюджетной декларации у нас среднегодовой курс 44,7 гривен за доллар. У нас достаточно большие резервы НБУ, что положительно влияет на курс. Да, есть существенные проблемы с торговым балансом, но они компенсируются международной помощью. Если она будет ритмичная, то никакого давления на курс не будет. Если будут проблемы с международной помощью, то будут и проблемы с курсом. Но пока такие риски не высокие.
- Вы сказали, что в бюджете будет дыра в 10 млрд долларов. Мы сейчас продолжаем переговоры с кредиторами, с партнерами и точно не знаем, сколько получим в итоге в следующем году. Верно ли считать, что проект, который будет подан 15 сентября, это будет, скажем так, сырой драфт документа, который потом будет актуализирован?
- Уточню, что я не говорю, что в бюджете будет дыра в 10 млрд долларов - это в настоящее время разрыв, который не покрыт подтвержденным гарантированным финансированием. Мы работаем над тем, чтобы найти необходимые средства. Пока мы не знаем, сколько денег будет в итоге. Но сегодня только первая декада сентября (интервью записано 8 сентября, - ред.). До 15 числа будет представление бюджета, первое чтение - до 20 октября, второе - вплоть до 20 ноября. И до этого времени будут идти переговоры.
У нас уже есть заявления от Германии о 9 млрд евро ежегодно, от премьера Норвегии - о более чем 8 млрд долларов. Идут переговоры с МВФ о возможной новой программе. Процесс идет, и мы, и европейцы ищем те источники, за счет которых будут покрывать эту разницу. Нельзя сказать, что ситуация без выхода. Она напряженная, но она давно напряженная. И хочу сказать, что ни разу за весь период войны мы не задержали пенсии и социальные выплаты. И я считаю, что это большая победа, которую как и большинство побед власти, традиционно не замечают.
- Если мы входим в бюджетный процесс и понимаем, что какой-то суммы не хватает, то будем ли возвращаться к идеям типа повышения НДС или других налогов?
- Будут некоторые точечные решения по типу имплементации DAC7. Это директива ЕС, которая касается сотрудничества механизма налогообложения цифровых платформ вроде Uber и Glovo. Речь идет об улучшении сбора налогов с деятельности, осуществляемой через цифровые платформы. Правительство уже внесло соответствующий законопроект.
МВФ также говорит о налогообложении посылок. На встрече с ними Фондом поднимался этот вопрос. Какие-то подобные точечные решения я не исключаю. Но точно на столе сейчас нет глобального повышения ставки НДС. Объясню почему я категорически против. Это налогообложение является деструктивным в условиях такой большой доли теневой экономики, которая есть у нас, поэтому такое поднятие увеличит тень и обременит тех, кто является добросовестным плательщиком.
Разговоры о налогообложении должны идти или даже могут подниматься только после того, как мы принципиально решим вопрос с тенью. Я не говорю о полном искоренении, а о переводе в другие масштабы. Если мы считаем, что в тени 900 млрд гривен, а я думаю, в следующем году уже будет 1 трлн - и это не оборот, а только недополученные налоги - то это вопрос качества администрирования.
- Но в прошлом году правительство и Рада были вынуждены прибегнуть к определенному изменению налогов, в частности для ФЛП, изменить НДФЛ.
- Мы подняли военный сбор для всех.
- И сейчас, если не будет достаточной поддержки партнеров, все равно непопулярные решения придется принимать.
- Не буду говорить категорически - нет. Если мы будем в ситуации, когда такое решение будет безальтернативным... Но перед этим должны быть использованы все другие варианты и возможности. Будем воздерживаться от повышения налогов настолько, насколько можно будет это делать.
Важно понимать, что эти поступления (от повышения налогов - ред.) несопоставимы с теми, в которых мы нуждаемся от партнеров. Мы 10 млрд долларов не соберем повышением НДС. 1% НДС стоит 50 млрд гривен по году. Это же нам надо ставку НДС повысить до 30%. Это же бессмыслица! Такого не будет.
- Вы упомянули о детенизации...
- Детенизация должна идти сначала, а потом только разговоры о повышении налогов. Это задача номер один. И я очень рад, что мою политику по детенизации наконец начал открыто поддерживать и белый бизнес, и даже правительство прекратило играть в дешевый популизм и признало детенизацию приритетом. Поэтому давайте сначала сделаем так, чтобы на Столичном рынке и не только начали давать все чеки.
- О детенизации говорят уже сколько лет, а процесс идет очень вяло.
- Я бы не сказал, что процесс идет вяло. Например, в 2024 году мы получили за счет детенизации 2,5 млрд долларов. Это все равно, чтобы мы подняли ставку НДС на 2,5%. Это все прикрытие схем в спирте, скруток по НДС, а также вещи, которые касаются улучшения администрирования этого налога. В прошлом году по табаку вдвое была уменьшена тень - до 12% с 25%. К сожалению, сейчас она откатывается назад.
- Почему откатывается?
- Все же вопрос в администрировании. Я вам хочу донести истину, в которую я верю. Вопрос улучшения налогообложения - это не изменения в закон. Решение этой проблемы - это ежедневная кропотливая работа по улучшению администрирования. Вот мы реформируем БЭБ. Дай Бог, чтобы это удалось.
Чтобы там не говорили, налоговая стала работать лучше. Реформируем таможню. Дай Бог, чтобы этот конкурс по назначению руководителя службы провели. Но вы видите, насколько это сложно, как система блокирует проведение всех этих мероприятий. Потому что что такое тень? Это и есть коррупция. Уклонение от налогообложения и коррупция - это стороны одной медали.
- Реформирование и БЭБ, и таможни зависит от правительства. Правительство Шмыгаля затягивало с этими вопросами по каким-то причинам, правительство Свириденко приняло решение. Два месяца как уже работает новое правительство. Видите ли вы какие-то изменение в финансово-экономической политике?
- Мы обсуждали программу правительства - там есть положительные вещи. Программа масштабная и достойна поддержки. По БЭБ и таможне - это положительные вещи. И я знаю, что это заслуга Свириденко, которая взяла на себя ответственность и продавила те деструктивные силы, которые не давали возможность принять эти решения.
С другой стороны, я не могу поддержать тренды в правительстве на раздачу денег, которых нет. Например, программа о поддержке ФЛП креативных индустрий - раздать по 100 тысяч для меня сегодня, в войну, выглядит дико. Давать по 100 тысяч ФОПам, которые плетут аистов, видимо, это тоже важно, но не надо делать вид, что у нас мир.
- Может, это за счет грантов и средства нет возможности потратить на другие вещи?
- У нас все, что финансируется не на оборону, это все за счет денег партнеров. И эти деньги очень ограничены. Если же речь идет о программе "5-7-9%", которая является удачной, с которой также правительство соглашается и расширяет, но финансирование пока не увеличивает. Или если говорить о программе "еОселя". Прекрасная же программа, и точно не хватает там денег.
Программа по разминированию территорий. Нам не надо разминировать территории? Это очень важная программа. А что было в том проекте бюджета, который мы проголосовали? Предыдущее правительство сокращало на 2 млрд гривен расходы на разминирование. Я вышел публично и заставил, чтобы эту правку сняли. И это вопрос об определенных приоритетах.
Мне кажется, что правительству следует смириться с тем, что пришло время тяжелых, непопулярных решений и прекратить генерировать популярные заголовки для новостей, сконцентрировавшись на тяжелой ежедневной работе. Это важно.
- По этой логике можно вспомнить историю с кэшбэком. Это же похожая история о раздаче денег.
- Вы же знаете мою позицию по кэшбеку, я это не поддерживаю. Но многое в действиях правительства является, в принципе, разумным. Например, сокращение неэффективных расходов.
В тему:
- Национальный кэшбэк: украинцы в мае получили рекордную сумму
- Выплаты "тысячи Зеленского" завершены, но часть украинцев еще получит деньги
- Правительство запускает новую выплату - «Пакет школьника»
35 бюджетных программ на 15 млрд гривен на 1 августа вообще не начаты. По 30 бюджетным программам выполнение составляет 30% и менее. 20 программ профинансировано менее чем на 50%. Это от плана на 7 месяцев. Это означает то, что мы выделили из очень ограниченного ресурса деньги, отказав другим важным программам, а чиновники, даже не в состоянии их освоить. Они их откладывают на конец года, а потом в истерическом состоянии начнут их тратить, лишь бы успеть. И понятно какой будет эффективность и качество. А мы же очень трудно собираем эти деньги. За каждой этой программой есть фамилия, которая должна нести ответственность. Возьмем срыв внедрения системы онлайн-мониторинга в игорном бизнесе...
- Видели ваш критический пост по этому поводу. Вы с Федоровым (Михаил Федоров - вице-премьер-министр) говорили - почему так произошло?
- Не то, что говорили... Они же занимаются этим три года уже. Сначала этим занимался Иван Рудый (глава КРАИЛ, задержанный в декабре - ред.). А потом уже подключился Федоров. Мы приняли закон, которым они нас просили перенести запуск программы на 30 сентября, в декабре прошлого года. Тендер в конце концов объявили только 2 сентября. Это проблема для легальной работы рынка.
- Это о какой сумме может идти речь?
- В целом операторы уклоняются от налогообложения на сумму 20 млрд гривен в год. Это показало заседание нашей ВСК. В этом, возможно, и нет прямой вины Минцифры, но промедление с разработкой ГСОМ недопустимо.
Мы с 700 млн гривен налогов с игорного бизнеса увеличили поступления в бюджет до 17 млрд. То есть, потенциал большой. И сегодня уклонение продолжается. Операторы занижают объект налогообложения в сумме выплаченных выигрышей и налогооблагаемую прибыль. А что происходит внутри игры - манипуляция с суммами выигрышей, с выплатами, другие какие-то манипуляции, налоговая не видит, потому что у нее нет доступа, не работает ДСОМ. И именно поэтому операторы азартных игр так не хотят введения системы онлайн-мониторинга. Потому что там будет персонифицирован каждый игрок - сколько он потратил, сколько получил выигрыша, каким образом это все происходило.
- То есть у вас вопрос к Минцифры, к Федорову относительно того, что они медлят или что они подыгрывают тем, кто не хочет этой системы?
- Я знаю, что КРАИЛ точно подыгрывал игрокам рынка. И я, кстати, публично заявил - это все с коррупционной составляющей. Мне бы не хотелось, чтобы человек, который работал в КРАИЛ, а сейчас возглавляет PlayCity, делал то же самое. К Федорову вопросов у меня пока нет.
- Давайте вернемся к правительственным инициативам по выплатам денег, о которых мы уже говорили. Эти все вопросы должны быть согласованы с МВФ - это же расходы. Не возникло ли вопросов у МВФ по этому поводу? Вы же уже встречались с миссией.
- Мы не согласовываем каждую программу с МВФ. Правительство и МВФ согласовывают макрофинансовые показатели: дефицит, инфляцию, долг и тому подобное. Плюс отдельные политики и реформы становятся структурными маяками в программе.
- Да, но они могут проговаривать более детально некоторые статьи.
- По этим программам МВФ не высказывал свою официальную позицию. И, собственно, Фонд никогда не осуществлял руководство страной в ручном режиме, как, возможно, кому-то кажется. МВФ не подходит творчески к процессу. У них есть задачи, КРI - макрофинансовые показатели, и они их контролируют.
- Но они могут дать какую-то оценку, сказать, допустим, что какие-то инициативы имеют сомнительную целесообразность в существующей ситуации с деньгами. Формулировка может быть любая. Никаких намеков на это не было?
- Я такого от них не слышал. А могут ли теоретически - не могу за них отвечать.
- Кстати, немного удивила ваша инициатива об увеличении прожиточного минимума именно сейчас. Мы знаем, что к нему подвязаны социальные выплаты, штрафы... Такое изменение запускает серьезные ресурсные процессы. На это тоже нужны деньги. Каково объяснение необходимости этих действий именно сейчас?
- Убежден, что это надо делать именно сейчас. Уже подан закон об отвязке прожиточного минимума от заработных плат (для судей, прокуроров и т.д. - ред.). В общем там четыре закона в пакете. Они уже в зале и голосуются. Штрафов там нет, но это следующий шаг. От заработных плат прожиточный минимум мы точно отвяжем и это не будет давить на бюджет.
Второе. Я считаю, что в вопросе прожиточного минимума мы должны быть честными. Мы должны сказать людям - вот сумма, на которую можно реально прожить. И это не две тысячи гривен и даже не восемь тысяч гривен, как мы считаем. Вообще потребительскую корзину (для подсчета минимума - ред.) надо осовременить. Мы должны четко сказать людям, посмотрите, в Украине можно прожить на какую-то справедливо рассчитанную сумму в 10-12 тысяч гривен. Но государственный бюджет не может обеспечить сегодня эту сумму. Поэтому мы видим вот такой график повышения прожиточного минимума до этой суммы.
Причем прожиточный минимум должен соотноситься с необлагаемым минимумом и с минимальной зарплатой и минимальной пенсией (с поправкой на нетрудоспособность)... Если я выплачиваю минимальную зарплату, то не могу с нее брать налоги, потому что человек не сможет прожить. Логика должна быть именно такая.
Для нетрудоспособных минимальная пенсия должна быть привязана к прожиточному минимуму, пенсии по инвалидности должны также вырасти по графику, который мы можем себе позволить за счет детенизации. Если я требую детенизации на 900 млрд, я связываю это с решением проблемы бедности. Потому что детенизация, как абстрактная категория, не воспринимается людьми, потому что они не понимают эффекта от нее. А если я говорю, что минимальная пенсия должна быть сразу повышена до 4,5 тысяч гривен, а не быть 2,3 тысячи, как сейчас, и для этого есть ресурс только за счет одной табачной отрасли - 20 млрд гривен, это приобретает определенные черты, которые можно осознать. И в этом контексте вопрос чека, который тебе не выдает уклонист, потому что не хочет платить налог, играет уже совсем другими красками: он ворует у тебя лично! И это абсолютная истина. Мне кажется, что именно этот аргумент для детенизации должен воспринять каждый.
И в конце концов, куда пойдут средства после повышения зарплат и пенсий? Учитывая структуру расходов домохозяйств - в нашу экономику, на ее поддержку, и это значительно больший эффект, чем тот, который формируется через ныне действующие государственные программы, например, кэшбек.
- Эти показатели по прожиточному минимуму, по пенсиям и другим выплатам должны коррелироваться с реальным состоянием экономики. И может оказаться, что эффект от детенизации окажется меньшим или же не удастся достичь этого эффекта из-за определенного сопротивления. А это защищенные статьи и Минфину придется эти деньги где-то брать. Это не может стать миной замедленного действия?
- Я так это не воспринимаю. Если работать должным образом, вы получите 2,5 млрд долларов в 2024 году дополнительных. В 2025-м году мы рассчитывали на 4 млрд долл., но, к сожалению, будет меньше. Возможно, эти цифры не являются гарантированными в понимании бюджетного процесса, но с другой стороны они реальны для достижения. И правительство должно быть поставлено в ситуацию, когда оно не сможет не обеспечить детенизацию, от которой будут зависеть уже установленные выплаты людям.
- Какова ситуация с финансированием Вооруженных сил? Мы несколько раз в год пересматриваем бюджет, ищем деньги. Это проблема в расчетах? Почему возникает такая ситуация?
- Правительство выходит с оптимистическими сценариями на планирование. Это проблемы с планированием. Второй год подряд у нас возникают проблемы с планированием расходов на безопасность и оборону. Я считаю, что на 2026 год мы не должны повторить такую практику.
- Почему возникает эта проблема? Из-за Минфина, из-за Минобороны?
- Вопрос не ко мне, но моя версия - мы подгоняем задачку под ответ. Я считаю, что наши коллеги умышленно закладывают в бюджет потребность в пересмотре.
- Вы имеете в виду коллег из Минфина?
- Кто подает бюджет? Кабмин. Возможно, Минфин тоже против этого. Я этого не исключаю.
- Есть ли какое-то понимание по новой программе с МВФ? Она будет или продолжат действующую?
- Приемлемыми будет любой вариант. Я знаю, что на столе оба варианта. Важно, что от новой программы не надо ожидать каких-то сногсшибательных изменений - структурные маяки, которые есть в действующей программе, перейдут в новую, возможно за некоторым исключением, или в несколько видоизмененном виде. Мы очень нуждаемся в новой программе, поэтому делаем все, чтобы она существовала.
- Что вы думаете о создании банка для "Укрпочты"?
- Я это поддерживаю. Это банк для того, чтобы предоставлять услуги людям на прифронтовых и труднодоступных территориях, из которых уходят традиционные банки в связи с нерентабельностью. Этот банк может, кстати, открыть и "Новая почта". Они участвовали во всех наших встречах по этой теме и собираются это делать, насколько мне известно. Более того, теоретически это может сделать, например, АТБ. Я не знаю, хотят ли они этого, но это может быть любая крупная сетевая структура. Ограниченная лицензия, ограниченный объем операций - я вообще ничего плохого здесь не вижу.
- У НБУ есть вопросы по финансовому состоянию "Укрпочты".
- Я не знаю деталей, но думаю, что дискуссия вокруг банка финансовой инклюзии - это больше политическая дискуссия. Мне непонятны ее истоки, непонятна позиция Нацбанка, с которым был согласован закон полностью в деталях.
- Причина не может быть в конкуренции банков, которые могут потерять клиентов из-за появления нового банка?
- Я не исключаю. Но банки выходят из
этих (прифронтовых - ред.) регионов. Если
бы они говорили, что выполняют социальную
функцию - как крупные госбанки выплачивают
пенсии и поэтому содержат отделения,
например, в Изюме, даже если это для них
убыточно. Но они выходят и из Херсонской
области, не в связи с вопросами
безопасности, а по коммерческим
причинам.
И если бы Игорь Смелянский
(гендиректор "Укрпочты" - ред.)
пришел к нам с идеей о банке, если бы
обычная банковская система выполняла
социальную функцию, мы бы сказали, иди
занимайся почтой, потому что проблемы
не существует. Но ведь проблема есть.
По госбанкам ужасающая статистика по
отделениям, которые они закрыли (в
прифронтовой зоне - ред.) из-за
нерентабельности. И мы их понимаем - они
делают бизнес. Так что плохого, что на
базе тех же почтальонов предоставим
еще банковские услуги? Я здесь на стороне
Смелянского.
- Законопроект о налогообложении криптовалют прошел первое чтение. Может ли быть к нему много правок и что там надо категорически сохранить?
- Правок может быть и будет много. Но я в нем ни на чем принципиально не настаиваю. Я считаю, что надо сделать оптимальную редакцию этого закона, что возможно только если будет достаточно обоснованной критики. Проблема с этим законом была в том, что его никто всерьез не готовил. Скажу без лишней скромности, если бы комитет (финансовый комитет ВР - ред.) не взялся за него, то документ бы не дошел до первого чтения. Тот текст, который я, как глава комитета, получил в марте, был некачественный - было впечатление, что он писался чатом GPT, при всем уважении к этому чату. Мы текст причесали, сделали рабочую конструкцию, но у меня пока нет окончательного ответа на вопрос, все ли там так как надо.
Это новый рынок, я очень боюсь ошибок, и поэтому мне хотелось бы побольше специалистов, которых очень мало, которые бы присоединились к доработке этого закона ко второму чтению. Мы готовы менять все. Ну возможно, кроме предоставления льгот - налогообложение для этих операций будет обычное по образцу операций с ценными бумагами. Наверное, это единственное, что я не готов менять. Все остальное, если это решение будет обоснованным и правильным, готов менять. И мы не будем спешить с принятием этого закона. Даже если полномочия этой каденции Верховной Рады завершатся, то есть первое чтение, и законопроект перейдет в наследство новой Раде.
- Но ведь платежным средством криптовалюта не будет?
- Платежным средством не будет. Это все равно, а возможно, даже хуже, чем разрешить обращение евро и доллара. Это вопрос национальной безопасности и суверенитета.
- Налоговые льготы для импорта электрокаров заканчиваются в этом году. Возможно ли их продление с 1 января 2026 года?
- Категорически - нет. Я вообще не понимаю, почему обсуждается этот вопрос. Была предоставлена льгота, срок ее действия закончился, продолжать ее никто не обещал. Нет ни одного аргумента для продления льгот. Конкурентоспособность товара на рынке должен определять рынок, а не государство путем предоставления льгот. И это первый аргумент.
Второй аргумент - если вы как импортер настаиваете на этой льготе, обосновывая это заботой об экологии, то в моей картине мира приоритет между финансированием армии и экологией на стороне финансирования армии. Поэтому объективно, у нас ни одного аргумента в пользу льгот для электрокаров нет. Это позиция и министра Марченко (Сергей Марченко - министр финансов - ред.), и моя. А без нас обоих решить этот вопрос пока невозможно.
***
Этот сайт можно найти:
в сети X - https://x.com/PetrenkoIv91719
в Фейсбуке - https://www.facebook.com/profile.php?id=61571568875800
Комментариев нет:
Отправить комментарий